Последняя надежда для шведов – российская клиника, дающая гарантию рождения ребёнка

«Svenska Dagbladet», Швеция, 7 апреля 2019. Текст Марии Георгиевой, maria.georgieva@svd.se, Фотографии Дениса Синякова

Ставлю всё на российскую клинику 

Последний шанс стать родителями, в него вложены все средства. Моника и Андре Оскарссон потратили все свои сбережения и взяли кредит на 300 000 шведских крон, и теперь они едут в Санкт-Петербург, чтобы попытаться зачать ребенка при помощи клиники, дающей гарантию рождения. И они далеко не единственные, кто делает такой выбор.

Моника и Андре Оскарссон из Кристианстада приехали в Россию за донорскими яйцеклетками. Клиника, в которой они проходят лечение, принимает порядка двадцати пяти пациентов в неделю. Больше половины из них скандинавы. Фото: Денис Синяков

Санкт-Петербург. Моника Оскарссон показывает одеяльце, которое она связала вместе с мужем.

— Эти квадраты достались от бабушки. А цветок в середине он сам сделал, - говорит Моника и улыбается Андре.

Изготовление детского одеяльца было своего рода терапией, чтобы унять общую тоску и безграничное желание иметь ребёнка. Потому что это то, чего им не хватает в созданной ими идиллии в городке Фарлов недалеко от Кристианстада. 

Они встретились в конце 90-х, начали встречаться в 2012. Монике было тридцать восемь лет, когда они обратились за помощью. С тех пор начался их внушительный тур по институтам системы здравоохранения. Время шло, и возраст Моники перестал считаться подходящим для лечения.  

«Когда вы старше, требуется больше времени, чтобы забеременеть», — слышала она. 

Поэтому ей отказали в ЭКО за счёт государства. Согласно сегодняшним рекомендациям, чтобы пройти процедуру экстракорпорального оплодотворения, женщине должно быть не более сорока лет, а мужчине не более пятидесяти пяти.

Моника и Андре говорят, что перепробовали всё, и они не одиноки. 

— Мы пили водоросли, жевали гомеопатические препараты, вместе делали иглоукалывание. Я лежала с ногами закинутыми на стену, попой на полметра вверх, всеми силами пытаясь удержать сперму или эмбрион, - говорит Моника с улыбкой.  

Гусарева А.А. и Шлыкова С.А. работают в лаборатории Международного Центра Фертильности в Санкт-Петербурге. Донорская яйцеклетка, которую эмбриолог рассматривает под микроскопом, принадлежит Монике Оскарссон. Фото: Денис Синяков

Спрос на донорские яйцеклетки и сперму значительно превышает предложение, а ожидание лечения создаёт длинные очереди. Время ожидания в очереди зависит от того, в какой части страны вы живёте, а для многих людей, мечтающих о детях, любое промедление уменьшает шансы.

— Как для матери, так и для ребёнка существуют бо́льшие медицинские риски, когда вам за сорок. Родители должны иметь возможность заботиться о ребёнке на протяжении всего детства, — говорит Оса Сандгрен-Окерман, работающая в шведских муниципалитетах и ​​окружных советах. 

Всё это способствовало тому, что супруги обратились за медицинской помощью за границу. В Дании были проведены две попытки ЭКО, в Польше пара планировала провести обследование. Третье лечение было прекращено, когда Моника начала сомневаться в качестве своих яйцеклеток. 

— Это меня сломило, я два года не могла выйти из дома.

У Андре уже есть дочь, которая живет со своей матерью, его бывшей партнёршей. 

— Я мечтаю иметь больше одного ребенка. Помню, я пылесосил дома, обернулся и мне привиделось, что на пылесосе сидит маленький мальчик, — со слезами на глазах говорит Андре. 

Они думали об усыновлении, однако, это также отнимает много времени и имеет возрастные ограничения. Да и финансовая сторона вопроса не позволяла супругам рассматривать этот вариант.

— Если вы стоите в очереди на усыновление, вы не можете одновременно делать ЭКО, - говорит Моника. 

Врач-репродуктолог и учредитель клиники Зайцева О.Г. Порядка двадцати пяти пациентов приезжают в её клинику каждую неделю.  Фото: Денис Синяков

Моника почитала в интернете о причинах неудачных попыток ЭКО,  проявляла активность в группах в Facebook, находила статьи о чудо-детях и о вынужденно бездетных парах. 

Наконец, она нашла пост о гарантии рождения ребёнка в российской клинике в Санкт-Петербурге.

— Как они могли гарантировать мне ребенка? Если у нас не получится, нам вернут деньги. Я почувствовала облегчение.   

Они увидели анонс семинара в Гётеборге, поехали туда и встретили женщину из Швеции, которая вместе со специалистами клиники рассказывала о клинике и делилась своим опытом лечения. После десяти попыток ЭКО эта женщина забеременела. 

— Я чувствовала себя как дома, - говорит Моника о семинаре. 

При вступлении в программу с использованием донорских яйцеклеток и в случае отсутствия родов в рамках трёх попыток клиника возвращает 80% от стоимости данной программы. 

— Мне сложно представить, что можно продвигать подобную гарантию, если бы она не работала. Неудачные исходы уничтожили бы их репутацию, - говорит Моника.
 

Моника и Андре с гордостью показывают снимок УЗИ.   Фото: Денис Синяков

По данным Svenska Dagbladet, cчёт Моники и Андре в конечном итоге составил около 196 000 шведских крон. Клиника заявляет, что пара получила «существенную скидку» примерно в 31 000 шведских крон.

Чтобы оплатить этот счёт, пара заложила свой дом и взяла кредит в размере 300 000 шведских крон, который должен покрыть все расходы. 60 000 шведских крон собрали друзья.

Какова будет финальная стоимость, пока неизвестно: возможно, им придётся приехать в Россию несколько раз. Виза, гостиницы, накладные расходы и препараты оплачиваются отдельно.

Лечение с использованием донорской яйцеклетки вовсе не означает отсутствие рисков. Из-за предыдущих осложнений случай Моники считается беременностью высокого риска.

- Перед переносом эмбриона, созданного с донорской яйцеклеткой, моё тело находится в состоянии ожидания. Чтобы предотвратить овуляцию, за три месяца до медицинской процедуры организм погружается в клиническую менопаузу.

В сперматозоидах Андре есть своего рода хромосомный разрыв, а это означает, что для него почти невозможно зачать ребенка естественным путём. 

Однако, доктор и владелица клиники Ольга Геннадиевна Зайцева считает, что проблем с оплодотворением яйцеклеток спермой Андре не будет. Поэтому вместо того, чтобы купить донорскую сперму в клинике, пара планирует использовать сперму Андре.

Какой смысл отрубать руку целиком и использовать всё донорское, если достаточно лишь донорской яйцеклетки? – говорит Моника.

Оба понимают, что это их последний шанс. Монике сорок пять лет, Андре – сорок восемь. 

Прохладным днём супруги прогуливаются по главной улице второго по величине города России, Санкт-Петербурга. Они направляются в аптеку за лекарствами. Моника и Андре находятся здесь уже более десяти дней в ожидании переноса оплодотворённой яйцеклетки. Они купили подарок для будущего ребёнка – колье с яйцом Фаберже. 

Царь Александр III заказал первое яйцо к Пасхе 1885 года в подарок своей жене-датчанке Марии Фёдоровне. Внутри эмалированного яйца был спрятан золотой сюрприз.

Перед поездкой были большие опасения. Помимо своей основной работы учителем Моника подрабатывала. Стресс означал психологическое напряжение. В то же время она пыталась похудеть перед процедурой ЭКО. 

Оказавшись на месте, супруги пытались расслабиться, ходить в рестораны и заниматься туристическими делами, чтобы рассеять тревогу. После продолжительного поиска клиника выбрала донора, которого пара одобрила. 

— Она кажется идеальной. В своём рукописном письме она поставила сердечки над i. Прямо как я, — говорит Моника. 

Международный Центр Фертильности занимает несколько этажей в здании, построенном на рубеже веков в Санкт-Петербурге  Фото: Денис Синяков

Международный Центр Фертильности занимает несколько этажей в доме начала века. Уютный интерьер клиники оформлен в светлых тонах. Супруги пришли на перенос оплодотворённой яйцеклетки, которая, по прошествии пяти дней, считается бластоцистой лучшего качества. 

Богато украшенный фасад, магазины с русским шоколадом по соседству, роскошные диваны и хрустальные люстры - всё это больше напоминает недавно отремонтированный СПА салон, а не клинику лечения бесплодия. Здесь супругов встречают приветливые и дружелюбные сотрудники.

Около двадцати пяти человек приезжают в клинику каждую неделю. Больше половины пациентов из Скандинавии, как правило, из Норвегии и Швеции

Клиника привлекает своей базой доноров, насчитывающей шестьсот кандидатов, двести из которых являются «активными донорами», готовыми начать программу, как только их выберут. Будущие родители могут выбрать своего донора, основываясь на своих собственных приоритетах.

— Для многих женщин важно внешнее сходство с донором, другие непременно хотят, чтобы у донора была учёная степень в точных науках или знание иностранных языков. В 2005 году, когда мы только начинали принимать пациентов из Скандинавии, донорство яйцеклеток в Швеции было запрещено. Сейчас донорство яйцеклеток в Швеции разрешено, однако, ожидание лечения слишком длительное, - говорит Ольга Зайцева.

За период с 2015 по 2018 года семьсот девяносто шесть шведов обратились в клинику за лечением, пятьсот восемьдесят четыре из них сообщили о наступлении клинической беременности. Но было сложно назвать точное количество рождений после лечения в клинике.  Так, на передний план выходит «гарантия ребенка»: потребности пациента считаются удовлетворёнными только тогда, когда рождается малыш. В противном случае пациентке возвращают деньги.

Обычно для достижения беременности достаточно двух попыток с использованием донорских яйцеклеток или эмбрионов. Но бывают и исключения.

— Мы не можем знать заранее, как поведёт себя сперма конкретного мужчины с яйцеклетками донора, - говорит Ольга Геннадиевна Зайцева.

После процедуры переноса, которая длилась всего пару минут, Моника пьёт чай и отдыхает.

Считается, что в качестве сюрприза, спрятанного внутри яйца Фаберже, которое царь подарил супруге Марии Фёдоровне, было маленькое золотое яйцо. Моника говорит, что теперь у неё есть свое золотое яйцо.

— Из восьми оплодотворённых яйцеклеток четыре эмбриона были качества АА. Один такой АА эмбрион сейчас внутри меня, - говорит Моника.

В лаборатории на экране мы видим её эмбрион.

— В этот раз я забеременею, - говорит Моника. Она полна надежд. 

Надежды и мечты о ребёнке. Моника и Андре Оскарссон в Санкт-Петербурге. На фото Моника обнимает их координатора Аллу Шацкову.   Фото: Денис Синяков

Впереди недели гормональных инъекций, которые, среди прочего, должны помочь эмбриону закрепиться и продолжить развитие.

—Именно этого мы так ждали, и я хочу быть рядом, - говорит Андре, неся сумочку Моники.

Моника хочет написать для ребёнка книжку об их путешествии, рассказать будущему малышу о том, как он пришёл в мир. Она даже придумала первую строчку книги: "Одна женщина подарила мне яйцо, из которого получился ты".

Они пытаются не думать о будущих заботах, зная, что может сработать, а может и нет. Главное, что они осознают все риски.

— Мы решились и сделали. Это наша последняя попытка. Если не получится сейчас, нам уже почти ничего не остаётся, мы перепробовали всё, и придётся принять ситуацию. О том, что будет, если ничего не получится, мы подумаем потом. Сейчас мы думаем только о ребёнке, - говорит Моника.